В тихом скверике бронзовый Пушкин

Стал свидетелем, как не спеша,

Благородного вида старушка

Со стесненьем ко мне подошла.

Протянув узловатую руку.

(Вот с такими запомнилась мать!)

Со слезой, сквозь стыдливую муку,

Попросила на хлебец подать.

Униженье и боль в этом миге

Сам невольно во всём испытал.

И о жизни её, как по книге,

По глазам у неё прочитал:

Как те руки в войну, в лихолетье

Поднимали страну из руин,

Как на Курской дуге в сорок третьем

Пал в бою её младшенький сын.

Всё смогла пережить она стойко, —

Только иней виски забелил...

Ну, а мы, со своей «перестройкой»

До чего ту страну довели.

Иномарки неслись мимо лихо —

В них спешит новорусская знать.

И смущённо ответил я тихо:

«Третий месяц получки нет, мать».

Кровь стыдливо в висках застучала,

Отвернулся, не чувствуя ног,

Уходил. А в ушах всё звучало:

«Дайте денег на хлебец, сынок».

14. 04.1997